4.4.2008
МОЯ ФИЛОСОФИЯ ПЕРЕДВИЖЕНИЯ
Каждый раз, когда я собираюсь в поездку я чувствую невыносимую потребность остаться дома. Так, если бы каждое путешествие значило конец некоего этапа моей жизни, который эта поездка превращает в невосполнимую потерю. Неважно, что повод для путешествия приятный и увлекательный. Это чувство, - смесь разрушения, меланхолии и неожиданный приступ ностальгии, сопровождает меня всегда, когда я собираюсь в поездку.
По пути в аэропорт Торрехон я читаю El Pa?s и Les Inrocks. И у меня возникает внезапное желание срочно прочитать все те книги, на которые в литературном приложении «Бабелия» размещены рецензии (“Удивительное путешествие Помпонио Флато” Эдуардо Мендоса, “Бог - недобрый” Кристофера Хитченса... и др.), посмотреть все спектакли, которые там рекомендуют, купить все диски, которые в Les Inrocks привлекают на первый взгляд, прослушать их все и выбрать те, которые понравятся мне сразу.
Каждый раз, когда я еду по дороге в аэропорт я думаю, что я оставляю мою собственную жизнь, и что я плыву по течению.
Когда я прибываю в аэропорт, я принимаюсь за первые заметки, в поездке меня сопровождают приятное общество рабынь «Эль Десео» (Барбара Пейро - мой директор по связям с общественностью, Лола Гарсиа - исполнительный директор, Эстер Гарсиа - директор производства «Эль Десео»), мой брат Агустин, его жена Касильда и непоседа, которую зовут Бибиана, она приехала в Монако, прервав свою плотную повестку дня. Кроме всевозможных официальных дел у нее есть собственная программа, - собственные программы, которые включают в себя “Программу Аны Росы”, какой-то журнал мод и радиопрограмму.
К тому же, Борис Исагирре наступает нам на пятки, по дружбе, эмоциональной вовлеченности и привилегии, о которой он договорился с еженедельником "Hola", чтобы записать хронику событий, шаг за шагом ее главных героев.
Рабыни El Deseo S.A.
© Педро Альмодовар
Аляска-Бакерисо излагают свой опыт в собственном новоиспеченном блоге, и я, как Вы видите, делаю тоже самое.
Я высказываю Биби мое удивление таким скоплением хроникеров. Не думаем ли мы стать Императорами Тусовки, одновременно превратившись в собственных изнурительных хроникеров? Не вероломность ли это в отношении безмятежных Их высочеств Монако, незнающих, что надвигается к ним?
У меня такое впечатление, что мы нарушаем последовательность в естественном процессе “жить, чтобы рассказывать”.
Мне вспоминаются первые времена светской журналистики, когда Труман Капоте был частью команды Rolling Stones во время их русской поездки, где-то в районе 70-ых годов.
Уверен, что ни один из нас не обладает и граммом таланта Капоте, поэтому не знаю, хорошая ли это идея, что в излишнем энтузиазме, мы превратились в своих собственных Капоте.
Я делюсь этой мыслью с Биби, но не прихожу к какому-либо выводу.
Это нервы от поездки, - говорит она мне, - просто я взвинчен.
Единственное, что занимает ее разум, это желание вызвать в Монако такое же впечатление, что и Карла Бруни в ее недавнем визите в английский двор.
MA VIE EN BLEU (МОЯ ЖИЗНЬ В ГОЛУБОМ)
Голубой вечер, только что наступивший, голубой, как море Лазурного берега, голубой как принцы из сказок, и как кровь принцев. Расслабляющий голубой, простой, чистый, для барочного окружения, фантастический и головокружительный.
Ma vie en bleu.
© ПедроАльмодовар
Монако вечером. Только что повесив в шкаф смокинг, специально созданный для этого случая Стефаном Пилати (душа Ив Сен-Лорана), я вместо того, чтобы остаться в отеле и предпочесть дневной отдых, оказался на генеральной репетиции – где шла проверка концертного звука, в том же зале, где будет происходить Бал Розы.
В рекордное время (три дня) Бланка Ли, Франкос Маркаде и его техническая группа под внимательным взглядом практичной Принцессы Каролины смонтировали головокружительный спектакль и многоцветное варьете с непочтительным ароматом и преувеличенным духом Тусовки.
Репетиция благодарственной речи.
© Педро Альмодовар
После Мадрида (увлеченный подготовкой моего фильма, я как говорится, только что оставил Пенелопу примеряющую одежду для своей героини Магдалены) у меня было некое предубеждение, что большое монакское приключение может оказаться не очень удачным из-за поспешности в подготовке столь значимого события. Я был готов притвориться и сообщить прессе, что все было идеально. Если нужно было бы лгать, конечно, я солгал бы.
Примерка гардероба, Пенелопа.
© Педро Альмодовар
Признаю, у меня были предубеждения на субъективном уровне (я допускал, что возможно не будет общего мнения с их Высочествами, так бывает) и также на художественном уровне (что спектакль будет несуразным, или не подходящим для такого случая).
Но все мои страхи исчезли, как только я надел мои белые домашние тапочки Lanvin в вестибюле Sporting Montecarlo.
ВЕЗДЕСУЩИЙ ШИП
Мне понравилось пространство перед огромным залом, где должна была пройти церемония, я имею в виду вестибюль Спортинг Монтекарло - место, которое выделили для большой Розы нарисованной Гатти для фотосессии. Пространство равное красному ковру было окаймлено смесью осколков средиземноморских пляжей 60-х, торговых палаток на рынке цветов и фруктов, и конечно, постерами моих фильмов вперемежку с цветами и их шипами.
Украшение вестибюля, перед фотосессией 1.
© Педро Альмодовар
Декорация 2.
© Педро Альмодовар
Как я уже говорил, мне очень понравился рисунок для приглашения - огромные розовые розы были обвиты гибкими ветвями с шипами. В таком игривом и причудливом действии, вездесущие шипы (столы, где после мы должны были ужинать, были полны ими) представляли сущность испанской культуры, одна из характеристик которой слияние юмора и боли, как две стороны одной медали. В нашем лучшем театре, нашей живописи, нашем кино, нашей жизни… мы всегда защищались от боли (вездесущего шипа) и от смерти при помощи юмора и мрачного веселья, даже в отчаянии, и прежде всего, в отчаянии.
Декорация 3.
© Педро Альмодовар
Декорация 4.
© Педро Альмодовар
Репетиция спектакля на большой сцене Спортинг Монтекарло уже была праздником во всех отношениях и ощущениях. Номера кабаре “постмодерн” полные развязанным настроением, сияющие эротизмом, украшенные минимальным и всегда оправданным количеством блесток. Стены, заполненные афишами Мадридской Тусовки, огромными репродукциями раскрашенных фотографий Оука Леле, постерами и кадрами из моих фильмов, огромные коллажи Диса Берлина. И посередине зала - подлинная хозяйка церемоний, автор всего, главная сеньора Дня и Ночи, ее Высочество Принцесса Каролина контролирует все, работая с одержимостью, упорством и ответственностью кинорежиссера или футбольного тренера.
Детали стен Спортинг Монтекарло 1.
© Педро Альмодовар
Детали 2.
© Педро Альмодовар
С бокалом шампанского, без официальности Каролина приняла меня тепло и с сердечностью давней подруги. И эта мгновенная дружба продлилась и углубилась за то время, которые мы провели в княжестве.
За то недолгое время она рассказала мне, что для первого Бала Розы, который организовала ее мать, за подготовку концерта брался Сэмми Девис Мл., но они поссорились ночью накануне, непонятно, или из-за алкоголя, или из-за наркотиков, или из-за того и другого вместе. Однако, ее мать Принцесса Грация не растерялась и не поленилась, она позвал свою подругу Жозефину Бакер в Париж и там представила Бакер с ее перьями и банановыми листьями. Среди гостей на празднике был Барт Бачарач, который узнав о сценической пустоте, попросил, чтобы ему доставили рояль. Он взялся за оставшуюся часть. Результат был таким же замечательным, как и непредсказуемым.
У меня было впечатление, что Каролина привыкла рисковать и импровизировать, и что неопределенность составляет часть ее жизни. Возможно, это одно из моих предположений. Но несомненно, что знаменитый Бал не потерял свой коллективный и удивительный дух.
Каролина из Монако и Педро Альмодовар. Первая фотография после первого поцелуя.
© Педро Альмодовар
MA VIE EN ROSE (МОЯ ЖИЗНЬ В РОЗОВОМ)
Ночью она представила меня всей семье, своему милому брату, принцу Альберту (он обратился ко мне на испанском языке, превосходно), жизнерадостному мужу Эрнесту де Анновер (он был для испанской группы одним из множества открытий, сообразительный, умный, очень культурный человек, в любое время готовый развлекать, настоящий шоумен. Я не знаю кто, кажется, это была Биби, сказала ему, что “это была чудесная ночь” и Эрнесто де Анновер ответил ей, что “все ночи чудесные”, что выражает подлинную философию жизни и его оптимизм, несмотря на все трагедии, которые происходили в семье).
Первая встреча с принцем Альберто и его невестой Шарлин Уиттсток.
© SBM
Также она представила меня своим детям Пьеру и Карлоте. Карлота произвела на меня замечательное впечатление. Фотографии не отражают насколько она, - одно из самых красивых созданий, которых я видел в своей жизни. Также они представили меня невесте принца Альберто, - Шарлин Уиттсток, но она не узнала ни моего имени, ни меня самого.
Семья и еще двое.
© SBM
Гостеприимные хозяева и испанская команда.
© SBM
Во время праздника я больше всего разговаривал с Каролиной, несмотря на то, что она сражалась с несоизмеримой конкуренцией Карла Лагерфельда, ее духовного отца.
Улыбки и шушуканье вслух (Педро Альмодовар, Карл Лагерфельд,
Джакобо и принцесса Каролина).
© Педро Альмодовар
Очарован познакомиться с роскошной Мадам Лагардере
под любопытным взглядом Карлоты и фотокамеры Лагерфельда.
© Педро Альмодовар
Принцесса прекрасно развлекалась в течение всей вечеринки, она комментировала мне каждую деталь, оценивала все так, как будто она проживала ночь Мадрида со знанием дела и увлеченностью, казалось, будто бы она говорила по-испански, потому что она понимала и перенимала все.
Мы вместе восхищаемся Мариолой Фуэнтес, Пако Клавэлем, Лус Касаль, Джакобом - испанским танцовщиком, который исполнил танец живота наряду с другими восточными фантазиями. Присутствие Джакобо увеличило степень возбуждения и желания в торжественном зале.
Танцуя на Балу, с танцовщиком Джакобо,
Эстер Гарсиа и принцессой Каролиной.
© Педро Альмодовар
Когда Лус, спокойная и величественная, своим впечатляющими голосом спела: “Думай обо мне”, Каролина поблагодарила меня за песню, как если бы она была моей. Я рассказал ей, что автор версии, которую исполнила сейчас Лус – одна мексиканская певица, которую зовут Чавела Варгас. Каролина сделала сосредоточенное выражение лица, стараясь вспомнить, и это дало мне повод сказать ей: Чавела познакомилась с твоей матерью в Лос-Анжелесе в начале 50-х годов. Я думаю, что они пришли на какую-то вечеринку вместе. Каролина призналась мне, что это имя было ей хорошо известно, и что в то время ее мать была очень связана с Мексикой, это были времена Рикардо Монтальбана, сказал она мне, и даже упомянула слово “мексиканская связь”. Я сказал ей, что автором “Думай обо мне” был Агустин Лара, муж Марии Феликс. И она была восхищена мексиканской красотой с большой буквы.
БИБИ, (ЖИЗНЬ В КРАСНОМ)
Бибиана Фернандес, моя спутница в этой поездке и на фото приглашения, заслуживает отдельной главы. Путешествовать с нею, быть с нею, это значит быть в постоянном контакте с гимном благодарности жизни.
Ребенком, в конце 50-х начале 60-х годов, она погналась из Танжера за Урсулой Андрес и Жан-Полем Бельмондо, чтобы получить его автограф. Ожидая целые днями напротив дома Го Видаль, где те поселились, она была вынуждена просить у них “арира” - похлебки, чтобы не умереть от голода во время ожидания. У этого ребенка и элегантной белокурой женщины, которая прибыла в аэропорт Торрехон, чтобы сопровождать меня в Монако, столько же различия как между грубой реальностью и сказкой.
Она очень хорошо относилась к жизни, и жизнь возвратила ей с избытком. Это путешествие позволило Биби превратить в реальность еще одну свою фантазию.
Это доказывает, что нужно настойчиво верить в мечты и фантазии, в то, что кто-то приютит тебя около собственной персоны и жизни.
Она приехала в полном синдроме Карлы Бруни. Как Подружка Королевы Тусовки на монакской земле, она находилась под впечатлением от фотографии Карлы Бруни вместе с королевой Англии и английским премьер-министром Гордоном Брауном. По мнению Биби Карла была превосходна (она тоже осуществила свою мечту, которая в реальной жизни пришла к ней в виде кольца на палец). Биби хотела бы обладать непринужденностью Карлы Бруни в ее обмане.
Это уже чудо, что девочка, убежавшая из Танжера вслед за знаменитостями, теперь, этой ночью сидела за самым главным столом вечеринки между волшебником в мире обуви Кристианом Лабутеном и Карлом Лагерфельдом.
Улыбки и скулы (Биби, Maрио, Педро, принцесса Каролина и Аляска).
© Педро Альмодовар
Справа от Лагерфельда была Каролина, а справа от нее я. А справа от меня, невеста принца Монако Альберта, Шарлин Уиттсток- красивая южноафриканская пловчиха с плечами больше чем у грузчика. Не трудно заметить, что Бог отказал мне в возможности носить сумки на плече, он создал меня с небольшими и покатыми плечами как стороны пирамиды, и это причина, которая с избытком объясняет мое отсутствие веры в Бога.
Меня очень взволновала смуглая худоба Бибианы, которая сдержав обещание, появилась на главном концерте Бала Розы в ярко-красном платье от Диор. Фонд Принцессы Грации помогает больным детям, но, наверное, главными, кто получил удовольствие от этого Благотворительного Концерта, - были мы.
Вечером, во время репетиций, у Бибианы был случай пережить банальный, но очень примечательный момент; в любом случае это было для нее большой иллюзией.
Несколько месяцев назад она сказала мне, что одна из ее любимых фотографий принцессы Каролины та, на которой она говорит с Карлом Лагерфельдом. Принцесса, поглощенная словами немецкого гения, держит в одной руке бокал вина и сигарету. Для Биби – эта фотография, как символ того, что можно быть знатной сеньорой и в то же время быть такой естественной.
Чествование Биби.
© Педро Альмодовар
На сцене проходили репетиции, за спиной у Биби была принцесса, это видно на фотографии. И в ее честь она держит в одной руке бокал красного вина и сигарету.
Я надеюсь, что принцесса не сердится из-за этого искреннего и, возможно, экстравагантного почтения.
МОЙ СЛУХ И ПЛОВЧИХА
На протяжении моей жизни, я как режиссер много общался и полагаю, что все относятся ко мне очень хорошо, несмотря на это, я считаю себя бедствием для общественной жизни.
Коммуникабельности и интереса к другим мне хватает, но я глухой на правое ухо и за длинным столом полным присутствующих, те, кто расположены с правой стороны от меня, исчезают, не существуют. Если я вижу, что кто-то направляется ко мне, я должен вывернуть шею на 180 градусов, как Линда Блэр в “Заклинателе духов”, чтобы левым ухом слышать человека, который от меня справа. Для всех в одинаковой мере. Иногда я предупреждаю об этом, перед тем как садиться за стол, но в Монако я этого не сделал.
На протяжении вечеринки, пловчиха была вынуждена проводить время, пытаясь общаться со мной, и случайно я вдруг слышу, как она говорит что-то вроде: You are bullshitting me…, что означает, общаясь со мной, ей кажется, что она идиотка. Ужас! Я рассыпался в извинениях. Я объяснил ей, что я глухой на правое ухо. Надеюсь, что все осталось там. Но я чувствовал себя ужасно от того, что она могла так подумать, и что моя тугоухость, конечно, заставила ее чувствовать себя одинокой в этой ситуации, к чему она очевидно не привыкла.
Как потом призналась мне Шарлин Уиттсток, она провела лишь один год в Европе (потому что мое сердце здесь, уточнила она. На что я ответил ей, что это самый лучший повод, чтобы быть в любом из мест). Я понимаю, то что она увидела и услышала очень отличается от рутинной жизни южноафриканской спортсменки. И мне хотелось поддержать ее. Это был единственный неприятный момент в великолепной ночи. Это моя вина.
ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ РЕЧЬ
В заключении был показан небольшой фильм, смонтированный из кадров из моих фильмов в сопровождении песни “Год любви”, которую спела Лус Касаль. Это были очень волнующие три с половиной минуты. Люди встали, аплодируя, и я встал вместе с ними. Увидев это!
Я поднялся на сцену, поблагодарил за огромное усилие и оказанную честь, и предложил считать Бал открытым, после этого я представил всем группу Fangoria, которая должна была пригласить к танцу всех присутствующих. Я должен был запомнить только две фразы, сначала обращение к членам королевской семьи, которое должно было звучать как “Монсеньор, Высочество...” и закончить фразой: “это бал, так что - давайте танцевать”. Я так и сделал, но между этими двумя обращениями, я также поблагодарил в моем лице и в лице всех испанских артистов, присутствующих и отсутствующих, за такую прекрасную и щедрую дань, и сообщил то, что для меня было главным. Организуя праздник мадридской культуры начала 80-х, - нашей музыки, нашей эстетики, нашей неисчерпаемой жажды удовольствия и развлечений, я хотел напомнить им, что они отмечают приход Испании к свободе и демократии. Ничего из того, что они видели там - на экране, ни один из моих фильмов был бы неосуществим, если бы Испания не была свободной.
Торжество в Cine Dor?. Испанская Фильмотека.
© Педро Альмодовар
Когда я произнес во второй раз слово свобода, были громкие аплодисменты - это значит, что несмотря на мой плохой английский, утонченная аудитория “Бала Розы” правильно поняла мои слова.
И это наполнило меня гордостью и удовлетворением.
Педро Альмодовар.